Посланник - Страница 33

Только вот как он сам выдержал, было не совсем понятно. Таким выжатым Олег себя не ощущал довольно давно. И уж конечно не по случаю тренировок. Даже во время настоящих боёв Посланник обычно лучше распределял собственные силы.

Олег и сам толком не знал, почему Виктория настолько выбила его из колеи. Отвратительная ситуация, но ведь бывало и хуже! Из девчонки ещё можно сделать что-нибудь если не приличное, то хотя бы пригодное.

Да ладно тебе, великий Посланник, хотя бы самому себе признайся, что этот дурацкий мир вновь напомнил тебе о Сэре...

Ученики отлёживались внизу в состоянии, близком к коматозному. Если сейчас к старому особняку решат подобраться какие-нибудь враги (хотя бы те же пресловутые псионы из гостиницы), то вымотавшихся ребят можно будет брать голыми руками. Уж от их Учителя в таком состоянии защиты точно не дождёшься! Он даже по лестнице забраться не смог, не остановившись отдохнуть. Супермен, чтоб ему...

Мысленно ворча на собственную близорукость и одновременно составляя список неотложных дел, Олег продолжил своё героическое восхождение на шестой (чердачный) этаж старого разваливающегося особняка. Это здание он арендовал в основном из-за его просторных и сравнительно благоустроенных подвалов. А также отдавая себе отчёт в том, что, возможно, в будущем понадобится место, где можно будет разместить достаточно много народу. Здание отчаянно нуждалось в ремонте, который Олег отнюдь не торопился проводить: в настоящий момент под его осторожным руководством приводились в божеский вид с десяток разных «берлог», которые могли бы пригодиться при самых разнообразных обстоятельствах, начиная от атомной бомбардировки и заканчивая массированной пси-охотой, а это конкретное место должно было привлекать как можно меньше внимания. Так что во всём доме единственными приличными комнатами были обширные подвальные помещения (класс, рабочий кабинет, он же спальня Олега, жилые комнаты ребят, буде тем вздумается остаться ночевать) да одна-единственная каморка под самой крышей, основным достоинством которой являлось большое (правда, довольно грязное) окно и открывавшийся из него вид на город. Эту конуру, снабжённую лишь матрасом, столом и сквозняками, Олег официально именовал «Залой для медитаций», а его неугомонные ученики — «Большой магической». Сюда он обычно приходил, когда хотел поразмыслить, или совершить какой-либо особенно сложный магический ритуал, или просто выспаться.

Сейчас у Олега ещё хватило осторожности окинуть мысленным взором ближайшие окрестности на предмет выявления какой-нибудь опасности, прежде чем он мешком (весьма неграциозно для столь тренированного тела) свалился на старый матрас.

Спать хотелось невероятно, но Посланник отдавал себе отчёт, что уже перешёл ту границу, за которой сон принёс бы ему отдых и обновление. Нет, здесь требовались более радикальные меры.

Он скатился с матраса на пол и автоматически принял позу, которую в этом мире называли позой мёртвых. Тело лежало на спине, прямое, спокойное, совершенно, абсолютно расслабленное. Согнутые в локтях руки покоились на груди, глаза закрыты, лицо бесстрастно. Он мысленно пробежался по всем мышцам, начиная от пальцев ног и заканчивая затылком, ещё больше расслабляя их, прогоняя остатки напряжения. А затем провалился в то состояние, которое не являлось ни сном, ни бодрствованием, но было больше, нежели то или другое по отдельности.

Люди издавна задавались вопросом: зачем человеку необходим сон? Ответов накопилось огромное количество, начиная от избавления от каких-то вредных токсинов и заканчивая «интеграцией» дневных впечатлений в образы сновидений. Как бы то ни было, Посланник давно обнаружил, что для него самым освежающим отдыхом бывает даже не подпитка свежей энергией, а именно переработка накопленной за период бодрствования информации на других, более интуитивных уровнях сознания. И сейчас, провалившись в транс, точно в бездонную прорубь, Олег вновь видел перед закрытыми глазами стремительно мелькавшие, порой гротескно изменённые картины реальности.

...Из больницы он вынес Викторию на руках, предварительно завязав ей глаза, стараясь не попасться никому на пути. Наплёл девчонке кучу глупостей о секретной лаборатории («если ты узнаешь, где это, тебя придётся убить»). Он ожидал, что, лишённая зрения, разозлённая и терзаемая специально раззадоренным любопытством, она потянется к тем способностям, которые он с таким трудом разбудил в ней во время достопамятной «операции». Увы, он ждал от неё слишком многого. Всё это время Избранная пролежала, свернувшись комочком и прижавшись к его груди, мысли её шли одновременно по двум направлениям: какие у него восхитительно горячие руки, и как его удобней будет убивать. Начинать проявлять характер и искать пути непослушания ей и в голову не пришло.

Избранную сложно было назвать гигантом мысли. Её интеллект остановился в развитии несколько лет назад, а затем ещё и деградировал вместе с разрушающимися клетками мозга... Но школа очень трудной жизни развила в ней примитивное, атавистическое чутьё, которое теперь, когда Олег освободил и чуть подтолкнул отточенные инстинкты, могло с лихвой компенсировать неспособность логически мыслить. Мгновенно и безошибочно она схватывала ситуацию на уровне спутанного эмоционального образа и реагировала с пугающей адекватностью, причём девушке и в голову не приходило ставить под сомнение или обдумывать свои интуитивные выводы. Чувство и порыв, всплеск энергии и дикая магия. Если ему удастся развить в ней хоть какую-то способность к рефлексии, не уничтожив эту естественную чуткость дикого зверька...